Илья Гращенков: «Преемников в России назначают уже в кресле»
Директор Центра развития региональной политики в авторской колонке, написанной специально для «Вечерней Казани», рассуждает о возможных «наследниках» Владимира Путина.
«Ясно, что есть предвыборные технологии, есть административный ресурс. Но всё-таки в конечном счете выбор за людьми, за российским народом, за гражданами, за избирателями. <… > Поэтому, когда я думаю об этом, а я думаю об этом постоянно, конечно, я думаю о том, что должен появиться человек, а лучше несколько человек, чтобы у людей выбор был, который смог бы добиться этого доверия со стороны граждан страны», — сказал президент РФ Владимир Путин в документальном фильме «Россия. Кремль. Путин». 25 лет» телеканала «Россия». Российский лидер также отметил, что оценивает потенциал каждого человека, которого рассматривает в качестве преемника, и добавил, что такая возможность «вряд ли будет у человека, за которым не стоит доверие народа».
Глава государства затронул тему о своем возможном преемнике впервые за долгое время. В 2020 году Путин дал распоряжение прекратить подобные разговоры: «Работать надо, а не преемников искать». Илья Гращенков рассказывает, кто сейчас может претендовать на это звание, какие элитные группы и как могут продвигать своих кандидатов. Далее – от первого лица.
Тема преемника — это излюбленная у нас игра элит: угадать, кто станет преемником. Очевидно, что подготовка фильма требовала некоторого времени, на тот момент тема преемников тоже не стояла остро. Но тем не менее когда Путин говорит о том, что должен появиться человек, а лучше несколько, чтобы был выбор, не очень понятно, о чем он говорит. Что такое преемник? Это тот, кого Путин может назначить временно исполняющим обязанности президента, и с этого поста человек может вести политическую борьбу.
Как это было и с Путиным, который стал таким образным преемником Бориса Ельцина. После этого по этой же модели у нас назначаются врио губернаторов. У нас все губернаторы, получающие поддержку Кремля, ведут выборы не с позиций простого кандидата, а уже сидя в губернаторском кресле. Поэтому многие обычные кампании идут со словами о том, что «нам некогда заниматься политикой, мы занимаемся тут уже работой — платим пенсии, строим дороги, а вы там шумите на своих дебатах». Поэтому преемник может быть один, их может быть и несколько. Не очень понятно, они будут между собой конкурировать, что ли? А кто будет врио, кто будет не врио?
Есть преемник, а есть какие-то другие люди, которые в разной степени конкурентности могут быть либо спарринг-партнерами, либо действительно конкурентами, как был у Ельцина Геннадий Зюганов в свое время. Или каким могли бы быть другие представители крупных политических партий. Поэтому сейчас вопрос преемника, мне кажется, стоит более кулуарно.
Если он будет, то кем он может быть? Он будет личным преемником Владимира Путина, человеком семьи Путина или это будет человек ближнего окружения Путина и, соответственно, выдвиженцем элит? Это два совершенно разных вектора.
Первый вектор подразумевает передачу власти кому-то очень близкому, не обязательно родственнику. А возможно, человеку, так или иначе относящемуся к близким самого президента. Поэтому неспроста появившийся недавно в медиаполе спецпредставитель президента на переговорах США Кирилл Дмитриев, который, как утверждают, связан с близкими президенту людьми, сразу стал «номинироваться» на эту роль.
Помимо таких людей, как Дмитриев, есть еще ряд других близких к президенту людей, которые сейчас находятся в политической тени, но рано или поздно могут выйти на арену. Второй вопрос — это привычный разговор об элитном выдвиженце ближнего круга. У нас в России есть несколько, до десяти, крупных финансово-промышленных групп, фамилий, «кланов» - людей, контролирующих значительную часть российской экономики, политики, медиа. Соответственно, их выдвиженец мог бы быть следующим президентом. Понятно, что все эти группы конкурируют как идеологически, так и чисто в бизнес-пространстве, поэтому здесь скорее выдвиженцем мог бы быть кто-то консенсусный, не связанный ни с одной из конкретных групп, тем самым обеспечивая баланс сил. Но и, с другой стороны, идеологически не перевешивающий ни в одну, ни в другую сторону.
В этой связи в качестве преемников можно выделить три группы. Первый, собственно, консенсусный, равноудаленный. Например, такого рода официальным преемником на данный момент является премьер-министр Михаил Мишустин, который по закону в случае чего является временно исполняющим обязанности президента как премьер-министр. И это такая традиция, быть равноудаленным от основной группы влияния. Мишустин в этом смысле как раз равноудален, с самого начала и по сегодняшний день не является даже союзником ни одной из так называемых кремлевских «башен».
На этом же фоне есть еще несколько похожих крупных игроков. Уже, конечно, более-менее не таких дистанцированных. Это бывший премьер и бывший президент Дмитрий Медведев, которого, несмотря на то что он экс-президент и экс-премьер, я бы не списывал с «корабля преемничества». Потому что, с одной стороны, он сейчас как раз обеспечивает баланс своей ядерной патриотической риторикой. С другой стороны, все помнят его в прошлом как почти либерала, заявившего, что свобода лучше, чем несвобода. Такое умение поляризовываться говорит о том, что медиаповестка — это не основное. Основное — то, что Медведев действительно человек, дистанцированный от основных групп, с точки зрения Путина — достаточно надежный. Поэтому в качестве выдвиженца, мне кажется, он по-прежнему может сохранить такие высокие позиции.
Мэр Москвы Сергей Собянин тоже такой «человек в футляре». То есть у него есть еще собственная, так скажем, группа влияния, но она постепенно сокращается. Видим, что близкие к Собянину губернаторы ушли со своих постов, но тем не менее. Некоторые из них еще сохраняются, плюс мэрия Москвы, государство в государстве. В принципе, Собянин такой ресурсный игрок, но тоже достаточно удаленный от всех остальных групп влияния. Ну и, соответственно, здесь могут быть еще какие-то выдвиженцы от этих групп или какие-то консенсусные выдвиженцы.
А вот вторая группа — это, условно говоря, группа силовиков, патриотов. Ее по-разному можно называть. Когда-то ее называли «Новоозерной» по аналогии с кооперативом «Озеро», «Новое озеро». В нее, как всегда, включали так называемых адъютантов, то есть людей, близких к президенту как «семья», в разное время работавших на службе и в основном охранявших президента. Здесь можно отметить нынешнего секретаря Госсовета Алексея Дюмина. Ну и, наверное, какой-то еще ряд людей идейно и ресурсно близких к этой группе.
Третья группа — это, наоборот, группа тех, кто бы хотел некоторой нормализации с миром, но при этом патриотично настроен. В нее можно включить преемников, которые в случае заключения мира и хороших отношений с США могли бы продвигать «коалиционный проект» России - не осажденной крепости, России — крепкого государства, нацеленной на международную арену, устремленной в мир, в будущее. Здесь нужен преемник (скорее – представитель) если не из близкого круга семьи, то из круга элитного влияния. Кто-то, кто был бы уважаем на Западе, в Америке, но и в тот же момент в Китае. Кто бы мог быть и лицом страны, и соблюдать ее национальные интересы. Помимо Кирилла Дмитриева это мог быть кто-то из условно молодых протеже. Например, нынешний первый вице-премьер Денис Мантуров рассматривался по слухам и так далее.
Если выборы пройдут в 2030 году, может быть, действительно Путин прав и не будет одного исполняющего обязанности, то есть конкретного преемника. Или он будет в равных долях соревноваться. Например, его личный назначенец может соревноваться и с представителем патриотической оппозиции, и с представителем умеренно правой оппозиции.
Возможно, что политические партии станут в каком-то смысле «фасадами» для этой борьбы. Поэтому, может быть, «Единая Россия» поддержит прямого преемника, а другие оппозиционные партии поддержат тоже лояльных, одобренных, но преемников более «поляризованных». Естественно, все это будет зависеть от ситуации в стране.
Если экономика будет катиться вниз, преемнику будет тяжело. Потому что придется, с одной стороны, объясняться за прошлые решения, прошлые годы. С другой же стороны, придется предъявлять какие-то собственные решения или хотя бы планы, о многом договариваться с миром. Задачи перед преемником будут стоять не самые простые. Поэтому возможно, что действительно лучше иметь их несколько. Не факт, что прямой преемник нынешней власти получит исключительно, как сейчас происходит с губернаторами, поддержку и бонусы от того, что он — временно исполняющий обязанности.
Вполне может быть спроецирован какой-то антирейтинг власти, который на тот момент будет копиться. Если такового не сформируют, то будет стандартная модель преемничества, которая у нас всегда реализуется на региональных выборах.
Подписывайтесь на нас в Дзен!
По данным следствия, четверо сотрудников полиции поймали иностранца на трассе и начали вымогать у него крупную сумму. Пока задержаны только трое, кто еще мог быть в группе «оборотней», не раскрывается.
Следствие добилось для предполагаемого заказчика покушения на Ирину Шевыреву продления ареста — это время правоохранители хотят использовать для проверки причастности Шевырева и к другим преступлениям.
Кабмин Татарстана наконец выбрал вариант трассировки дороги-дублёра Оренбургского тракта, однако этот вариант вызвал критику. Эксперты считают, что с обществом решение так и не обсудили.
Родители студентов рассказали, как в учебное заведение принимали не по учебному принципу. Якобы чтобы попасть в колледж, «нужно немножко потрудиться» - финансово. Но защита настаивает, что свидетели не давали такие показания.
После новости о согласовании варианта дублера Оренбургского тракта казанцы выразили недовольство отсутствием обсуждений проекта с экспертным сообществом. На круглом столе пришли к выводу о необходимости создания другого варианта дороги.
